Статьи

В теории уголовного судопроизводства уголовно-процессуальное правоотношение традиционно рассматривается как регламентированная нормами уголовно-процессуального права двусторонняя правовая связь субъектов уголовного процесса, где праву одного субъекта правоотношения корреспондирует юридическая обязанность другого субъекта. Этот подход не только транслируется в учебной литературе по уголовному процессу, но и принимается за исходный при проведении специальных научных исследований. Однако в рассматриваемой сфере встречаются процессуальные обязанности, которым невозможно найти корреспондирующие права кого-либо из участников уголовного процесса. Цель исследования состоит в выяснении правовой природы таких уголовно-процессуальных правоотношений, в которых связь процессуальных прав и обязанностей носит неочевидный (неконкретный, неотносительный) характер. Предпринимается попытка объяснить такие правоотношения с точки зрения теории общерегулятивных отношений и обосновать их уголовно-процессуальный характер. Кроме того, доказывается ошибочность подхода, допускающего существование в рамках уголовно-процессуального отношения корреспондирующих друг другу процессуальных обязанностей. Методологическую базу исследования составляет диалектика. Кроме того, применялись общенаучные методы анализа, синтеза и системный подход, а также специально-юридические методы: юридической интерпретации и формально-юридический. Результаты исследования показали, что публично-правовые обязанности субъектов, ведущих уголовный процесс, составляют элемент общерегулятивных правоотношений, в которых управомоченной стороной выступает государство. При переходе общего правоотношения в правоприменительную плоскость может происходить персонализация субъектного состава правоотношения, когда контроль за исполнением процессуальной обязанности властного субъекта возлагается на определенного участника уголовного процесса (например, прокурора). На этом основании сделан вывод, что уголовно-процессуальными являются не только правоотношения, складывающиеся между участниками уголовного процесса, но также общерегулятивные отношения, закрепляющие компетенцию государственных органов и должностных лиц в сфере уголовного судопроизводства.

Расширение спектра сокращенных процессуальных форм, предусмотренных действующим уголовно-процессуальным законодательством, обернулось на практике существенным различием в правовом положении отдельных участников уголовного процесса в зависимости от того, какой порядок производства по уголовному делу применяется. В частности, вызывает озабоченность ограничение прав потерпевшего при заключении по уголовному делу досудебного соглашения о сотрудничестве. В этом случае особый порядок судебного разбирательства применяется независимо от волеизъявления потерпевшего. Такое положение вряд ли в полной мере соответствует принципу равенства всех перед законом и, несомненно, препятствует доступу потерпевшего к правосудию. Цель исследования состоит в поиске решения проблемы ограничения прав потерпевшего при применении особого порядка судебного разбирательства в случае заключения по уголовному делу досудебного соглашения о сотрудничестве и в обосновании возможности компенсации такого ограничения за счет расширения права потерпевшего на обжалование судебного решения. Методологической базой исследования послужил диалектический метод. Кроме того, применялись общенаучные методы анализа, синтеза и системный подход, а также специально-юридические методы, прежде всего логико-юридический и юридической интерпретации. Результаты: исследование показало, что адекватной компенсацией отсутствия у потерпевшего права возражать против заключения досудебного соглашения о сотрудничестве и применения в последующем особого порядка судебного разбирательства может стать обеспечение возможности обжалования вынесенного приговора по всем предусмотренным законом основаниям. Для этого предлагается возложить на суд обязанность приводить в приговоре анализ и оценку всех доказательств, положенных в основу выводов суда, даже если они не исследовались непосредственно в судебном заседании. Такой шаг позволит снять ограничение на апелляционное обжалование фактической стороны приговора.