SCI Библиотека

Цель. Описать процесс популяризации и формы рецепции понятия «русская душа» в англоязычной критике начала XX в. и конца XX – начала XXI вв.
Процедура и методы. Проведён анализ исследований, посвящённых понятию «русская душа» в Англии XX в., а также в англоязычных странах в конце XX – начале XXI вв. Выявлены основные тенденции в истолковании истоков, формах интерпретации и применениях понятия в оба периода. При анализе применены культурно-исторический и сравнительно-описательный методы.
Результаты. Проанализированы этапы становления «культа русской души» в Англии начала XX в., а также формы его влияния на писателей-современников. Проведён обзор проблем перевода, которые повлияли на рецепцию понятия в Англии и США. Выявлены основные области исследовательского интереса, связанные с использованием данного понятия в более поздний период рецепции.
Теоретическая и/или практическая значимость заключается в составлении целостной картины, говорящей об истоках и формах влияния понятия «русская душа» на культуру и литературу Англии начала XX в. и на более поздние литературоведческие исследования.

Цель. Охарактеризовать стратегии и основные формы мифопоэтического осмысления истории в романах «Обитель» З. Прилепина и «Дети мои» Г. Яхиной.
Процедура и методы. С опорой на устоявшиеся в науке принципы сравнительного, мифопоэтического и герменевтического подходов к изучению художественной литературы исследовательское внимание в статье обращено прежде всего на персонажный уровень текста как наиболее репрезентативный для достижения поставленной цели: с образами героев сопряжены мифологемы, которые задают основу для построения собственно авторского неомифа.
Результаты. В ходе анализа установлено, что авторы обоих произведений стремятся осмыслить историю не только частную и национальную, но и общечеловеческую, а миф, будучи символической формой универсализации, помогает эту интенцию реализовать с помощью разных моделей. На конкретном материале выявлены следующие неомифологические стратегии: создание эсхатологического мифа о Соловках в одном случае и мифологического хронотопа поволжского Гнаденталя – в другом. При этом у Прилепина заметно усиление историософской составляющей романа, а у Яхиной мифопоэтизация истории служит, скорее, орнаментальным обрамлением, метафорически воплощаясь в сюжете.
Теоретическая и/или практическая значимость. Полученные результаты расширяют теоретические представления о способах функционирования мифа в русском романе XXI в., где внимание авторов обращено к началу советской эпохи – времени, представляющем самостоятельный научный интерес с точки зрения мифологизации истории, а также намечают перспективы в изучении авторских неомифов в современной литературе.

Цель. Проанализировать различные ипостаси имеющего фольклорно-мифологические истоки образа леса, который проходит через всё творчество Л. Н. Толстого, отражает своеобразие авторского мышления, его философию природы, этику, социально-практический опыт, выступает важной составляющей национальной картины мира, созданной художником.
Процедура и методы. Методологической базой статьи стали литературоведческие, культурологические труды, документальные источники. Определяющими являются культурно-исторический, описательно-функциональный, биографический способы интерпретации творчества писателя.
Результаты. На примере рассказов «Рубка леса», «Три смерти», повести «Казаки», эпопеи «Война и мир», романа «Анна Каренина», повести «Хаджи-Мурат», рассказа «Ягоды» с привлечением <Проекта по лесному хозяйству>, мемуаров, дневниковых записей, записных книжек, деловых бумаг, эпистолярия продемонстрировано смысловое богатство образа леса как природной стихии. Акцентировано внимание на высокой степени обобщённости художественного образа. Лес предстаёт самодостаточным, многоликим, неоднозначным: это среда, таящая мощную энергию, недоступная людям, отстранённая от них и оказывающая возрождающее влияние на душу человека, приобщающая её к вечной красоте; пристанище носителей зла и жертва; таинственное, сакральное место; совмещение начал опасных и благодатных. Такая многоликость отражает величие природы, неисчерпаемость её проявлений, возможности оказывать духовное влияние на человеческую личность, приобщать её к вечности. Высказана точка зрения, что представления Л. Н. Толстого о роли природной стихии леса в земном бытии, в жизнедеятельности людей были близки его современникам: Островскому, Чехову, писателям XX в.: Пришвину, Паустовскому, Леонову и ряду других. Однако для художника оставался открытым вопрос о гармонизации отношений природы и культуры, прогресса.
Теоретическая и/или практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы при изучении вопросов, касающихся философии природы и этических взглядов Л. Н. Толстого, того, как факты биографии писателя определяют различные моменты его творчества (деятельность по лесонасаждению и образ леса, встречающийся в произведениях разных лет, письмах), а также при рассмотрении идейно-эстетических сближений в разработке образа природы и стихии леса Л. Н. Толстым и его современниками (Островским, Чеховым), яркими представителями русской литературы XX в. (Пришвиным, Паустовским, Леоновым и др.).

Цель. Проанализировать архитектонику романа современного российского писателя Евгения Водолазкина «Чагин» (2022): исследовать художественное пространство произведения, раскрывающего тему памяти и предательства, соотношение четырёх частей романа, расположение и взаимосвязь его компонентов – образов, мотивов, тем, ассоциаций, составляющих особое художественное единство.
Процедура и методы. В статье последовательно рассматривается художественная структура всех частей произведения, анализируются система образов и место в ней главного героя, отслеживаются наиболее значимые элементы сюжета. В процессе исследования архитектоники романа используются структурный, сравнительный и хронологический методы. Выявление авторской позиции и её оценка делается на основе аксиологического метода.
Результаты. Проведённый анализ художественного текста показал, что архитектоника романа «Чагин» является отображением авторской концепции времени, которое трансформируется не только в памяти и судьбе заглавного героя – архивиста Исидора Чагина, но и системе взаимодействия второстепенных персонажей-двойников, являющихся своеобразными зеркалами, отражающими и воссоздающими образ главного героя. В четырёх частях романа, контрастных по способу повествования и внутренней динамике, реализуется авторский механизм появления мифа в судьбе главного героя. Переплетение исторических эпох, параллели в решении характеров и поступков героев отражают авторскую убеждённость в том, что времени нет, есть вечность.
Теоретическая и/или практическая значимость заключается в раскрытии уникальности архитектоники романа «Чагин», что позволяет сделать вывод о целостности художественного мира Евгения Водолазкина, о единстве эстетической и аксиологической составляющих в авторской концепции времени, где действуют вечные, неотменяемые духовные законы бытия.

Цель. Оценка терминологического статуса композиционного приёма ретардации применительно к драме с учётом способов введения художественного приёма в пьесу; попытка придать ему статус рабочего понятия, предложив собственное определение, которое может служить надёжным инструментом анализа драматических произведений.
Процедура и методы. Ключевым исследовательским методом стал компаративный анализ трактовок ретардации в лингвистических, литературоведческих и театроведческих словарно-энциклопедических изданиях в их связи с эпической драматургией А. Н. Островского. С учётом этих трактовок и с опорой на труды теоретиков (А. Н. Веселовский, В. Б. Шкловский, Л. В. Чернец, Л. Г. Тютелова) предлагается наше определение ретардации.
Результаты. Доказан неопределённый статус понятия ретардации для теории драмы, в том числе из-за синонимичной многоголосицы в употреблении термина. Обоснованы сюжетные и внесюжетные способы введения ретардации в пьесу в тесной связи с приёмом остранения. Определены терминологические рамки понятия в узком смысле.
Теоретическая и/или практическая значимость заключается в возможном применении её результатов к анализу драматических произведений, в том числе современных (в связи с усилением их нарративизации).

Цель. Через анализ острых сюжетных перипетий из романа о жизни молодёжи 1980-х гг. выявить черты психологического портрета позднесоветского поколения, в котором в рамках этого произведения проявились качества духовной и ценностной неустойчивости. Процедура и методы. За основу взят структурно-семантический анализ произведения с акцентом на сюжетных звеньях, отражающих психологию и ценностные ориентиры героев. Сюжетная логика определяет своеобразие авторской позиции. Результаты. На примере жизни юной провинциалки в Ленинграде предперестроечной поры Елена Посвятовская раскрыла тотальную неукоренённость, зыбкость этических и духовных ценностей поколения 1980-х гг. На наших глазах неглупая и незаурядная героиня Ира Важина превращается в нравственного монстра, о существовании которого в себе она и не подозревала. Однако и её окружение (примитивно-плотское в начале и интеллигентное в конце произведения) принципиально ничего не может противопоставить Ириной стратегии выживания. Оно само духовно не защищено, не знает истины и потому рядом с энергичной Важенкой выступает в качестве жертвы. Сопоставляя исследования учёных о людях эпохи застоя и текст романа, автор статьи приходит к выводу, что Е. Посвятовская нарисовала в нём портрет блуждающего поколения. Тем не менее происходящая в первой четверти ХХI в. саморефлексия поколения брежневской поры говорит о том, что в нём пусть и не сразу, но проявились здоровые начала национального духовного кода. Теоретическая и/или практическая значимость. Практическая значимость связана с интересом к творчеству малоисследованного автора, который с помощью сюжетной логики стремится направить читателя в сторону поиска подлинных смыслов и незыблемых христианских ценностей.

Цель. Раскрыть типологию поэтической рецепции Притчи о сеятеле в русской поэзии XIX в. Данная цель обусловила следующие задачи: выявить парадигмальный религиозный код Притчи о сеятеле, проанализировать художественные формы её рецепции, прояснить индивидуальные жанровые и стилистические решения русских поэтов в развитии мотивов и образов евангельской притчи.
Процедура и методы. Проанализирован корпус лирических текстов А. С. Пушкина, Е. А. Боратынского, А. С. Хомякова, Н. П. Огарёва, Н. А. Некрасова. Выбор данных разноплановых поэтов помогает раскрыть концептуальный характер культурного кода Притчи о сеятеле для русского художественного сознания, многогранность художественной рецепции евангельского источника. Использованы культурно-исторический метод, метод сравнительного анализа, а также методики целостного и интертекстуального анализа. Основное содержание исследования составляет анализ развития мотивов пророческого служения, подведения жизненных итогов, духовного покоя и свободы.
Результаты. Проведённый анализ показал значимость евангельской Притчи о сеятеле для русской поэзии и её неразрывную связь с национальными концептами слова, духовной свободы и покоя. По итогам исследования сделан вывод об общности, преемственности и индивидуальных различиях рецепции Притчи о сеятеле. Евангельские аллюзии и реминисценции в произведениях русских поэтов раскрывают христианскую метафизику бессмертия, приобретают эсхатологическую направленность.
Теоретическая и/или практическая значимость. Статья вносит определённый вклад в изучение жанра притчи в истории русской литературы, в осмысление художественной религиозности и философичности русской классической литературы. Материалы публикации могут быть использованы в вузовском преподавании истории русской литературы, в подготовке примечаний к лирическим текстам.

Цель. Доказать участие литературно-театральных пародий театра-кабаре «Кривое зеркало» в полемике о развитии отечественной драматургии и театра начала XX века через сценическое оппонирование сборнику статей «Театр. Книга о новом театре».
Процедура и методы. Анализируются общественно-культурный контекст дискуссии о проблемах российского театрального искусства и участие в нём резонансного сборника-манифеста «Театр. Книга о новом театре», а также литературно-театральных пародий, инсценированных театромкабаре «Кривое зеркало». С помощью метода сопоставительного анализа автору удалось выявить интертекстуальные связи между пародиями Б. Ф. Гейера, Л. Н. Урванцова и Н. Н. Вентцеля и статьями С. Ф. Рафаловича, Вс. Э. Мейерхольда и Ф. Сологуба соответственно. Результаты. В ходе исследования автор делает вывод, что литературно-театральные пародии Б. Ф. Гейера «Эволюция театра», Л. Н. Урванцова «Вечерний звон», Н. Н. Вентцеля «Лицедейство о господине Иванове» представляют собой особую форму критики, направленную против модернистских концепций современного театра и конъюнктурных явлений российской театральной среды.
Теоретическая и/или практическая значимость. Исследование обращает внимание на забытые в настоящее время имена драматургов и их оригинальные, популярные в начале прошлого века произведения и включает их в общую противоречивую картину литературно-театральной полемики о перспективах развития отечественной драматургии и театра.