SCI Библиотека

Несмотря на активное движение за равноправие, вопросы, связанные с гендером, остаются актуальными из-за множества проявлений социальной несправедливости. Цель исследования — анализ того, как гендер представлен в глобальных фильмах Netflix, выпущенных в 2021–2022 годах. В выборку вошли: «Королевство: Ашин из Севера» (Южная Корея), «Не смотрите наверх» (США), «Я — все девушки» (Южная Африка), «Мир без мужчин» (Индонезия), «Сантинель» (Франция) и «Уикенд вдали» (США). Исследование основано на теории репрезентации Стюарта Холла, которая рассматривает язык как ключевой инструмент для интерпретации культурных смыслов. Анализ проводится в три этапа: декодирование, кодирование и мифологический разбор. Декодирование и кодирование позволяют определить значения через анализ денотаций и коннотаций, представленных в фильмах. Мифологический подход помогает выявить более глубокие культурные контексты. Результаты показывают, что оригинальные фильмы Netflix демонстрируют схожие паттерны: изображают борьбу женщин с угнетением и несправедливостью, освещают дискриминацию по расовым и социальным признакам, утверждают перформативность гендера и ставят под сомнение патриархальные нормы. Тем не менее, некоторые картины непреднамеренно укрепляют стереотипы или предлагают поверхностные интерпретации, особенно в отношении традиционных представлений о мужественности. Патриархальные установки сохраняют своё влияние, несмотря на обсуждаемые в фильмах проблемы неравенства и угнетения. Более того, героини часто воспроизводят эти установки, что связано с противоречием между стремлением к равенству и коммерческими интересами.

26 января 2024 года в рамках XXXII Международных рождественских образовательных чтений «Православие и отечественная культура: потери и приобретения минувшего, образ будущего» в Общественной палате Российской Федерации в формате круглого стола прошли слушания на тему «Участие священнослужителей в работе общественных наблюдательных комиссий (ОНК) по общественному контролю за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания». Выявляются тенденции изменения правового положения священнослужителей в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации. Рассматриваются направления и формы участия священнослужителей в реализации права подследственных и осужденных на свободу совести и вероисповедания. Особое внимание уделяется анализу основных проблем при реализации данного права в условиях следственных изоляторов. Внесены предложения по совершенствованию правового регулирования и правоприменительной практики в области взаимодействия учреждений и органов уголовно-исполнительной системы с традиционными в России централизованными религиозными организациями.

В статье предпринимается попытка дать определение пролога в древнеаттической комедии, основанное на его функции в структуре комедии в целом. Понимание функции пролога возможно через разложение его на структурные элементы и анализ каждого из них. Предлагается обзор работ Поля Мазона и Октава Наварра, которые предложили варианты деления комического пролога на части. Мазон выделяет три части пролога: шествие или «открывающая сцена»; обращение к зрителю или изложение; развитие комической темы в драматическом действии. Наварр полагает, что комический пролог включает в себя два элемента трагической структуры: трагический пролог и первый эпизод, что обуславливает большую продолжительность пролога в комедии по сравнению с трагедией. В завершении статьи дается определение пролога через его функциональную роль в структуре и композиции комедии. Пролог — это целая часть комедии, которая содержит экспозицию и завязку сюжета пьесы. Функция пролога двоякая: с одной стороны, пролог призван заинтересовать зрителя (это достигается с помощью шуток и сатиры), с другой — изложить всю необходимую информацию о герое, препятствии или проблеме, с которой он сталкивается, и о способе решения этой проблемы, который у него появляется.

В статье рассматриваются вопросы, связанные с правовыми ограничениями активных избирательных прав граждан Российской Федерации, отбывающих наказания в виде лишения свободы, обосновывается позиция о необходимости более широкого предоставления избирательных прав лицам, отбывающим наказания в виде лишения свободы.

Рассмотрены вопросы выбора параметров многослойной сферической линзы Люнеберга (ЛЛ) при ее реализации посредством аддитивных технологий. Проанализировано влияние электрических размеров и способа аппроксимации ЛЛ на ее электродинамические характеристики. Приведены зависимости затрат вычислительных ресурсов при анализе многослойных сферических структур такого типа. Предложены параметры слоев, обеспечивающие достижение оптимальных характеристик ЛЛ при меньшем числе разбиения тела линзы на слои. Описан порядок действий, необходимый для реализации ЛЛ методом 3D-печати. Предложена конструкция слоев многослойной линзы в виде многогранника Голдберга. Данные экспериментальных исследований подтвердили результаты расчетов и моделирования.

В настоящей статье анализируется сцена Электры и Ореста (ст. 211–315), составляющая первый эписодий трагедии Еврипида «Орест». Сцена имеет трехчастную композицию, цельность которой создается с помощью перекличек между ее частями и повторяющихся мотивов, связанных темой φιλία. Особое внимание в статье обращено на финальный фрагмент сцены, в котором происходит обмен репликами между Орестом и Электрой (ст. 301–315). На слова Ореста, выражающие готовность погибнуть, если Электра останется с ним и из-за этого умрет, Электра отвечает, что не уйдет, поскольку выбирает умереть вместе с Орестом. Проблема, поднимаемая в статье, связана с интерпретацией реплики Электры (ст. 307–308). Доказывается, что Еврипид пренебрегает логикой ради создания симметричной композиции. Зеркальный обмен репликами с топосом «жизнь без тебя равна смерти» внутри последней части помогает Еврипиду вывести симметрию начала и конца всей сцены, которая подчеркивает взаимность φιλία в отношениях брата и сестры.

В статье проанализированы проблемы исправления и ресоциализации осужденных и бывших осужденных. По мнению автора, многие вопросы исправления и ресоциализации остаются открытыми, отсутствует концептуальная ясность в понимании этих процессов. К обсуждению предлагается вывод о том, что в процессе ресоциализации осужденных и бывших осужденных можно выделять два этапа - социальной реадаптации и интериоризации. Доказывается, что социальная реадаптация как приспособление осужденных и лиц, отбывших наказание, к новым или восстанавливаемым нормам и ценностям, социальным ролям может выражаться в получении общего или дополнительного образования, профессиональном обучении, повышении квалификации, привлечении к оплачиваемому труду, развитии взаимопомощи среди осужденных, восстановлении и (или) развитии связей с родственниками, друзьями, сослуживцами и др. Отмечается, что на втором самостоятельном этапе ресоциализации осваиваемый опыт, ценности реинтериоризируются с помощью других людей, социальных институтов: усваиваются, включаются во внутренний мир индивидов, превращаясь в своего рода рефлекс. Обосновывается положение о том, что процесс ресоциализации должен реализовываться с помощью индивидуальных программ социальной реабилитации и выступать согласно международным актам способом достижения главной цели - реинтеграции осужденных в общество. Сделан вывод о том, что ориентир уголовно-исполнительной политики должен быть не на абсолютные теории с идеями возмездия, которые представляют «преступника как рационального агента, взвешивающего затраты и выгоды от преступления», а на исправительные концепции, которые видят в преступнике человека, поддающегося исправлению и нуждающегося в поддержке и лечении.

На протяжении десятилетий романтическая комедия Гарри Маршалла «Красотка» привлекает массовое внимание публики и исследователей. Авторы статьи в качестве причины такого неутихающего интереса предполагают существование нетривиального и привлекательного скрытого смысла, контрастирующего с лежащим на поверхности воспеванием богатства и проституции как способа его достижения. Проблема обнаружения скрытого смысла при этом концептуализируется как проблема установления интертекстуальных связей с иным самостоятельным произведением (прототекстом). Для реализации такого подхода авторы предлагают процедуру контент-анализа, в которой предполагаемый прототекст служит кодификатором для поиска парных (присутствующих в обоих текстах) мотивов. Результат подобного анализа может быть интерпретирован на основе простого статистического правила: более 25 парных мотивов для двух произведений свидетельствуют о надежной проверке гипотезы о прототексте (вероятность случайного совпадения такого набора мотивов меньше одной миллионной). Примененный к «Красотке», такой подход позволил доказательно установить, что, как минимум, одним из основных ее прототекстов служит история «Красавицы и Чудовища». Этот скрытый смысл нетривиален потому, что он не артикулируется явным образом ни в фильме, ни в посвященной ему литературе (включая интервью и мемуары авторов). Но он задает видение новой перспективы реалистической трансформации героев под влиянием взаимных чувств. Такая модель развития отсутствует в альтернативных прочтениях (наиболее часто «Красотка» рассматривается как вариант «Золушки»), но чётко прослеживается в «Красавице и Чудовище». Таким образом, перед нами предстает нарратив о личностном росте, необходимом для истинной любви, а не ведущаяся с помощью сказки пропаганда продажности. Эта интерпретация позволяет объяснить культурную роль и сохраняющуюся привлекательность «Красотки» как произведения кинематографа.

Задача этой работы — показать на примере ст. 10–11 Пятой Пифийской оды Пиндара, что семантика глагола καταιθύσσω понимается неверно и что практически все словари, начиная со словаря LSJ, отразили это ошибочное понимание, сложившееся лишь к эллинистическому времени и закрепившееся у схолиастов. На этом этапе в качестве семантического стержня глаголов группы αἰθύσσω воспринимается сема «движение», а значение καταιθύσσω передается как ‘изливать(ся), спускать(ся) потоком на что-л.’. Но в более раннее время и, в частности, у Пиндара значение αἰθύσσω и его приставочных вариантов было связано с идеей воспламенения / возгорания, оставаясь близким родственному αἴθω ‘зажигать’, ‘воспламенять’. Предлагаемая интерпретация семантики глаголов группы αἰθύσσω позволяет по-новому увидеть образность целого ряда поэтических контекстов, современных Пиндару и более ранних, например, Вакхилида (fr. 20 B, 8), где διαιθύσσηι обычно воспринимается в значении ‘пронизывать’ или ‘заставлять трепетать’. С учетом «огненной» семантической составляющей глагола мы увидим здесь иную образность: «ожидание Киприды» не «пронизывает» и не «заставляет трепетать» сердце, но «распаляет» его, «заставляет загореться». Иной образ возникает и за метафорическим описанием благосклонности Кастора к царю Кирены Аркесилаю: она уподоблена не изливающемуся потоку, но разжиганию огня в очаге, причем приставка κατα- указывает, что действие совершается сверху вниз, т. е. с высоты. И в этом случае перевод ст. 10–11 Пятой Пифийской оды таков: «он воспламеняет безмятежностью твой благословенный очаг».

В коллекции scholia vetera к поэме Гесиода «Труды и дни» 35 стихов поясняются с отсылкой к гомеровским поэмам и еще один комментируется с упоминанием Гомера как соперника Гесиода на поэтическом состязании. Как правило, в схолиях не содержится аргументации или ссылок на источники, поэтому схолии, в которых в качестве аргумента используются отсылки к другому тексту, выделяются на общем фоне и являются интересным материалом для исследования. Для поэмы Гесиода «Труды и дни» основными прецедентными текстами, т. е. текстами, которые используются для пояснения основного, являются «Илиада» и «Одиссея», что объясняется традиционным для античности восприятием Гесиода и Гомера как близких, связанных между собой авторов. Ориентируясь на предложенную Диасом Лавадо классификацию гомеровских цитат в трактатах Плутарха, мы рассматриваем встречающиеся в корпусе античных схолиев к поэме «Труды и дни» отсылки к Гомеру с точки зрения их функций — служат ли они украшению комментариев или на самом деле помогают прояснению смысла текста Гесиода. Проведенное исследование показывает, что в основном отсылки к гомеровским поэмам используются именно для пояснения поэмы «Труды и дни» (таким образом прокомментированы 32 стиха). Античные схолиасты воспринимают гомеровские тексты как базу, на которую Гесиод ориентировался при использовании мифологического, исторического, языкового и образного материала, и сами активно опираются на гомеровский материал. Только в трех случаях апелляция к гомеровским текстам, вероятно, служит исключительно демонстрации знания схолиастами гомеровского текста и указывает на наиболее известные цитируемые в античности фрагменты гомеровских поэм.