БАЛТИЙСКИЙ РЕГИОН

В условиях современной конфронтации России и Запада процессы консолидации и дивергенции политических элит имеют фундаментальное значение для понимания механизмов образования разделительных линий между ними. В особенности это важно в отношении элит Европейского союза, противостоящего России. Цель статьи заключается в выработке структуры анализа разделительных линий элит ЕС по вопросам отношений с Россией. В ходе анализа применяется многоступенчатая модель, устанавливающая зависимость «глубины» разделительной линии от степени разобщенности элиты. Модель также включает два уровня анализа разделительных линий в ЕС: наднациональный и национальный. Исследование показало, что в зависимости от степени расхождения интересов и сохранения коммуникационных каналов дивергенция элит может приводить к сегментации, фрагментации или поляризации. Каждая из этих ступеней дивергенции по нарастающей фиксирует снижение возможности выработки общей позиции ЕС по вопросам внешней политики. В зависимости от уровня анализа элит в ЕС наблюдаются все три тенденции в отношении России. При этом в процессе формирования линии разрыва принципиальным является рассматриваемый аспект отношений с Россией: степень разрыва связей или поддержка и финансирование сдерживания России. Дополнительными переменными выступают такие факторы, как региональная принадлежность элиты, ее идеологические рамки и положение в рамках власти. Из всех уровней анализа поляризация намечается в рамках попытки наднациональных элит продвигать «воинственную интеграцию», что вступает в конфликт с интересами национальных элит и граждан стран-членов.

Методом количественного контент-анализа изучено содержание 63 стратегий социально-экономического развития субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, входящих в Российскую Балтику, с целью оценки степени проявленности в текстах «балтийского вектора» - сюжетов, обусловленных данным местоположением. Анализировались тексты стратегий, актуальных на февраль 2024 г. и разработанных в период 2010-2023 гг. На основе числа упоминаний 77 слов-маркеров рассчитаны индексы проявленности векторов (ИПВ). В формуле расчета ИПВ учитывалось абсолютное число упоминаний слов с корректировкой на значимость слов, которая определялась по частоте употребления и по месту в тексте стратегии. ИПВ рассчитаны для трех взаимосвязанных векторов: балтийского, европейского и глобального. Максимальные значения ИПВ зафиксированы в стратегии Калининградской области, что помимо объективных факторов обусловлено аномально большим объемом этой стратегии. Среди муниципальных образований лучшие показатели отмечаются у муниципальных образований Калининградской области (Калининград, Зеленоградский, Гусевский, Славский, Балтийский городские округа, Багратионовский муниципальный округ), а также у Пскова и Выборгского района Ленинградской области. Для Калининграда и Выборгского района проанализированы по две разновременных редакции стратегий, что позволило отметить изменения в объеме и характере рассмотрения балтийских сюжетов: стратегии становятся короче, балтийским сюжетам уделяется меньше внимания. Построена картосхема, иллюстрирующая разделение муниципальных стратегий на пять групп по каждому из векторов. Четко проявлена пространственная дифференция - среднее значение ИПВ по стратегиям ближнего круга Российской Балтики в 2,7 раза выше, чем по стратегиям внешнего круга.

Применен комплексный экономико-географический подход к исследованию обширной территории Европейской части России севернее Московской области, которую часто называют Ближним Севером. Новые вызовы требуют совершенствования Стратегии пространственного развития России. На примере макрорегиона показана возможность полимасштабного подхода к выявлению социально-экономических контрастов внутри регионов и взаимосвязанного развития их частей. Он включает рассмотрение тенденций динамики населения с 1990 по 2022 г., его миграций и занятости, инфраструктурного обустройства территории. Пространственный подход здесь особенно важен из-за природных различий внутри макрорегиона и пригородно-периферийных контрастов при повышенной роли центральных городов. Подробно рассмотрена восточная часть макрорегиона от Ярославской области до Кировской. Сжатие освоенного пространства и деградация некоторых необходимых условий жизни населения стали главными тенденциями постсоветского времени при организационных и экономических изменениях основных отраслей хозяйства. В статье показана специфика влияния региональных центров на территории разной степени удаленности от них. Особое внимание уделено изменению парадигмы сельскохозяйственного использования территории в новых институциональных и экономических условиях, усилению очаговости земледелия и последствиям концентрации животноводства. Работа основана на анализе статистической информации по муниципальным образованиям и опирается на активное использование карт. Выявление относительно успешных и наиболее проблемных территорий внутри столь обширного макрорегиона может помочь в разработке новых подходов к совершенствованию Стратегии пространственного развития России и ее регионов.

Исследование основано на концепции изоморфизма формальных (установленных законодательными актами) границ, то есть подобия их функций, в разных сочетаниях выполняемых границами разного статуса. Цель работы - изучить сходство основных функций формальных границ и их воздействие на хозяйство и повседневные практики населения на материале нескольких регионов России. В основе исследования - экспертные интервью и личные наблюдения, а также анализ стратегий социально-экономического развития регионов и муниципальных образований. С одной стороны, благодаря барьерной и конституирующей функции границы способствуют выравниванию социально-экономического ландшафта в своих пределах. С другой - те же функции усиливают контрастность различий между соседними территориями. К общим свойствам границ относится также способность притягивать или отталкивать определенные виды деятельности, порождать или усиливать периферийность прилегающих ареалов. Противоречие между континуальностью физического и социального пространства и барьерной функцией границ определяет «трансграничные» практики населения, генерирует товарные потоки и другие сходные по форме взаимодействия между соседними территориями. В свою очередь, взаимодействия диктуют необходимость юридически закрепленного сотрудничества между такими территориями для решения широкого круга трансграничных по своей природе проблем. Однако, такое сотрудничество существует практически только на межгосударственном уровне. На региональном и муниципальном уровне потребность в нем или не осознается, или отсутствует, даже если оно предусмотрено в документах стратегического планирования.

Статья посвящена актуализированной в последние годы в России проблематике пространственного социально-экономического развития. Рассмотрен феномен широкого вхождения понятия «развитие» в лексикон российских политиков, исследователей и СМИ. Приведены авторитетные научные суждения о развитии как о процессе изменений объектов и явлений без обязательной позитивной коннотации этой дефиниции. На примере внешнего регулирования антропогенных пространственных систем показано, что развитие должно прежде всего способствовать устойчивости функционирования этих систем с учетом потенциала их самоорганизации (саморазвития) и эквифинальности. Изложены соображения о генетической связи понятия «пространственное развитие» с достижениями мировой научной мысли в сфере экономической географии. Рассмотрены особенности пространственного развития и регионального развития как предметов стратегического планирования. Изложены соображения о возможностях корректной оценки результатов Стратегии пространственного развития по количественному выражению достижения ее целей (целевым показателям). Акцентировано внимание на том, что эти результаты в части региональных диспропорций и расселения необходимо сравнивать по сопоставимым группам регионов и макрорегионов (северные, центральные и южные регионы европейской части России, регионы Сибири, регионы Дальнего Востока, регионы Арктической зоны, республики Северного Кавказа), а демографических процессов - по группам населения (дети, молодежь, трудоспособное население, пенсионеры, мигранты). Соответствующие целевым показателям конкретные изменения в размещении производительных сил целесообразно дополнять и верифицировать оценками населения на основе ежегодно проводимых социологических опросов.

Большой вклад в изучение миграции населения в эксклавной Калининградской области и факторов, влияющих на нее, внес проф. Г. М. Федоров, рассматривающий миграционное движение в качестве демографической категории геодемографической обстановки. Им впервые был подчеркнут особый характер протекания миграционных процессов в регионе, обусловленный во многом его особым экономико-географическим положением и историческими предпосылками. В данной статье анализируется специфика влияния эксклавного положения, заключающегося в пространственной удаленности эксклава от материнского государства, на миграционную ситуацию тринадцати прибрежных эксклавов мира (кроме военных баз и незаселенных территорий). Они расположены в разных частях света и характеризуются различными природно-климатическими, экономическими и институциональными условиями, историческими и культурными особенностями развития социумов, по-разному преодолевают издержки пространственной обособленности. Это находит отражение в их миграционной привлекательности и, как следствие, в складывающейся миграционной ситуации. В исследовании впервые предпринята попытка типологизировать эксклавные территории с учетом миграционной ситуации в них. Для этого проведено сравнение эксклавов с помощью показателей, характеризующих миграцию населения и ее роль в воспроизводстве населения, транспортную связность с материнским и соседними государствами, природные и социально-экономические условия развития регионов в 2017-2022 гг. Результатом стала типология прибрежных эксклавов по характеру протекания миграционных процессов. К миграционно непривлекательным отнесены эксклавы, развивающиеся в суровых природно-климатических условиях (Аляска) и условиях экстремально высоких температур, со слабо развитой экономикой (Окуси-Амбено, Тембуронг, Французская Гвиана), а также густонаселенные эксклавы с высокой нагрузкой со стороны беженцев (Сеута и Мелилья). Миграционно привлекательные эксклавы - это экономически благополучные регионы, использующие выгоды своего приморского положения (Калининградская область и Крым), и специализирующиеся на добыче нефти и газа Кабинда и Мусандам. К третьему типу отнесены наиболее густонаселенный эксклав Гибралтар и высокоразвитые Дубровник и Северная Ирландия, где миграция практически не оказывает влияния на воспроизводство населения.

Распад СССР и ревизия Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений повлекли за собой тектонические изменения в регионе Балтийского моря: оказалось, что еще недавно северный фланг наиболее вероятного театра военных действий между Североатлантическим альянсом и Организацией Варшавского договора имеет историческую возможность превратиться в регион интенсивного политического, экономического, образовательного и культурного взаимодействия - а именно под такими лозунгами развернулось построение новой региональной модели международных отношений рубежа XX и XXI в. В статье изучается эволюция региональной модели международных отношений от «региона согласия» к современному «региону конфликта» через изучение опыта построения и динамику развития региональных кооперационных сетей в условиях общего кризиса мировой системы международных отношений. Исследование опирается на традиции историко-политического анализа регионов как субъектов системы международных отношений, на массив релевантных документов и материалов международных организаций, внешнеполитических ведомств и иных органов государственной власти стран Балтийского региона. В заключительной части реализовано прикладное измерение исследования: сформулирован вывод о необходимости экспертного поиска постконфликтной региональной повестки и представлены предложения по ее возможному содержанию.

Агрохолдинги нередко называют главными бенефициарами, с одной стороны, организационно-структурных изменений в сельском хозяйстве России в постсоветский период, а с другой - преобразований государственной политики в ответ на современные геополитические вызовы. В статье оценивается адаптация территориальной и отраслевой структуры сельского хозяйства периферийного в социально-экономическом отношении региона к распространению деятельности агрохолдингов. Работа основана на официальных статистических сведениях, базе данных компаний СПАРК, ресурсах Федеральной государственной информационной системы ВетИС, Единой федеральной информационной системы о землях сельскохозяйственного назначения, а также на многолетних полевых исследованиях авторов. Исследование показало, что деятельность агрохолдингов способна полностью преобразовать сельскохозяйственный профиль депопулирующего нечерноземного региона в отношении специализации и организационной структуры отрасли и привести к ее восстановительному росту. На примере Псковской области показано, как распространение активов агрохолдинга стремительно охватывает периферийные районы с легким доступом к свободной земле и наиболее низкой плотностью сельского населения. Проведенные интервью доказали, что животноводческие (прежде всего свиноводческие) агрохолдинги выступают бенефициарами социального опустынивания сельской местности. Экспансия агрохолдингов сопровождается еще большим ослаблением экономики сельских сообществ из-за полного исчезновения скота и птицы в крестьянско-фермерских и личных подсобных хозяйствах граждан. Новая свиноводческая специализация Псковской области ожидаемо приводит к другим изменениям в сельском хозяйстве - наращиванию зернового хозяйства, где наблюдается рост объемов производства, но в территориальном отношении нет ярко выраженных центров.

Система сельского расселения Калининградской области, насчитывающий 1075 поселений, характеризуется компактностью и высоким уровнем хозяйственной освоенности. Для нее свойственно преобладание небольших по людности сельских населенных пунктов. За период с 2010 по 2024 г. численность сельского населения региона выросла с 210 до 235 тыс. чел. Вместе с тем фиксируется рост количества крупных сельских населенных пунктов в западной части региона при сохранении устойчивой тенденции к демографической убыли малых сельских населенных пунктов восточной части. Используя данные статистики, а также количественные данные, собранные по результатам предыдущих исследований из открытых источников, и материалы полевых исследований, авторы создали комплексную типологию сельских населенных пунктов Калининградской области. Типология базируется на учете демографических факторов, пространственного положения, обеспеченности объектами социальной инфраструктуры, туризма и рекреации, предприятиями сельского хозяйства разного типа. Методы исследования включают в себя как инструменты получения первичной информации, так и инструменты ее обработки и анализа, в том числе статистический, картографический и сравнительно-географический. В результате определены 18 типов сельских поселений Калининградской области. Для каждого из типов характерна своя траектория социально-экономического и демографического развития, требующая учета при разработке и реализации программ и проектов пространственного развития локального или регионального уровня. Результаты исследования отражены в том числе в картографическом и табличном форматах.

Избыточная дифференциация и поляризация в развитии сельского пространства ведут к сжатию, фрагментации, социальному «опустыниванию» территорий, что проявляется во многих регионах. Цель исследования - установить тенденции, особенности и закономерности дифференциации сельского пространства Северо-Запада на межрегиональном и внутрирегиональном уровнях. Методология исследования базировалась на подходе к изучению процесса формирования дифференциации сельского пространства с позиций взаимосвязанного влияния на него системы агропромышленного комплекса и системы «город - село». Особенности процессов изменений исследовались в производственной, демографической и расселенческой сферах. Индикаторами выступали показатели динамики посевных площадей и поголовья скота за 1989, 2007 и 2023 гг., а численности сельского населения и людности сельских населенных пунктов, кроме того, - за 2002, 2010, 2020 гг. Уровни исследования - регионы (Ленинградская, Новгородская и Псковская области) и районы (муниципальные районы и округа). Проверялись и в основном подтвердились гипотезы о влиянии на дифференциацию развития территорий районов рентного механизма и центр-периферийных отношений. Выявлены ареалы с положительной и отрицательной динамикой посевных площадей и поголовья скота при ее разной интенсивности, включая зоны сжатия и фрагментации. Установлены ареалы с приростом и сокращением численности сельского населения в рассматриваемых регионах. Определено, что дифференциация пространства по людности сельских населенных пунктов в основном совпадает с ареалами динамики численности сельского населения. Сделан вывод, что дальнейшее инерционное развитие сельского пространства Новгородской и Псковской областей усилит их поляризацию с Ленинградской областью и приведет к социально-демографическому «опустыниванию» неурбанизированных территорий. Показана необходимость принятия кардинальных организационно-экономических мер с привлечением государственных и частных инвестиций из-за пределов данных регионов.

В изучение проблем экономического развития стран Балтии существенный вклад внес советский и российский ученый, доктор географических наук, профессор Г. М. Федоров, занимавшийся в том числе разработкой проблем их торговых отношений с Россией. В своих работах он неизменно подчеркивал роль и значение торговли с Россией для экономик стран региона и производства в них товаров и услуг. Геополитические потрясения последних лет привели к глубоким структурным сдвигам в международной торговле. Цель статьи - опираясь на новейшие статистические данные международных организаций, провести сопоставительный анализ внешнеторговых потоков товаров стран Балтии между собой, а также с третьими странами, включая Россию, и на этой основе оценить направления и масштабы долго- и краткосрочных структурных сдвигов. Проведен экономико-статистический анализ товарных потоков между выделенными в исследовании странами. Получены оценки структурных сдвигов, трендов и индексов интенсивности торговли (ИИТ). Выделены продуктовые ниши, которые может сохранить и/или занять Россия в торговле со странами Балтии. Временной горизонт исследования - 2004-2024 гг. Особое внимание придается последним годам. Используются годовые (для 2004-2023 гг.) и квартальные / месячные (для 2021-2024 гг.) данные ООН/ЮНКТАД, Евростата, ВТО, Всемирного банка, а также методы статистического и структурного анализа их обработки, оценки ИИТ и др. Подверглись проверке две гипотезы. Первая - о повышении в 2004-2023 гг. ИИТ между странами Балтии - подтверждена частично. Из общего тренда выбивается экспорт Литвы, что объясняется ее ориентацией во внешней торговле на Польшу и Германию. Вторая - о высокой степени приспособляемости части не подпавшего под санкции бизнеса стран Балтии к геоэкономическим и геополитическим стрессам, его способности адаптироваться к современным сложным условиям торговли на внешних рынках, в том числе с Россией, - подтверждена полностью. Выделены товарные группы, по которым их экспортные и импортные потоки в торговле с Россией возрастали в 2021-2023 гг.

Общественно-географическое изучение экономической безопасности приграничных регионов как новое научное направление было сформировано под руководством д-ра геогр. наук, проф. Г. М. Федорова при активном участии ученых из Калининграда, Ростова-на-Дону, Санкт-Петербурга, Смоленска, Симферополя в рамках проекта РНФ № 18-17-00112 «Обеспечение экономической безопасности регионов Западного порубежья России в условиях геополитической турбулентности». Впервые в исследовании экономической безопасности учтены все аспекты ее обеспечения - экономические, социальные, внутри- и внешнеполитические, этнические, экологические, природные и др. Именно общественно-географический подход к экономической безопасности позволил в наших дальнейших исследованиях уже в области региональной и отраслевой экономики сформировать представление о ее пространственной обусловленности. В данной статье анализируется экономическое развитие Калининградской области с позиций ее эксклавного положения, приграничных функций и потенциала в обеспечении национальных интересов России. Приводимые в наших более ранних работах результаты оценки экономической безопасности региона 2000-2019 гг., фиксирующие невысокий сформированный уровень защищенности его экономики от внешних вызовов и угроз, здесь рассматриваются через качество и детерминанты экономического развития в рамках структурного и ресурсного подходов. Установлено, что экономическое развитие российского эксклава до 2022 г. не в полной мере соответствовало национальным интересам России. Это было следствием укрепления преимущественно международных, нередко в ущерб межрегиональным, связей, а также усиления открытости в отсутствии достаточного внимания к вопросам обеспечения экономической безопасности и устойчивого функционирования региона при внешних ограничениях. В статье обосновываются требования к изменению сложившейся модели экономического развития российского эксклава с учетом влияния фактора экономической безопасности, в первую очередь относящиеся к функциональной и структурной трансформациям в системе регионального управления.