Работы автора

Тема влияния наследия И. Канта на русскую духовно-академическую философию на сегодняшний день имеет много непроясненных моментов. В частности, до сих пор не исследованы истоки взглядов Ф.А. Голубинского и В.Д. Кудрявцева-Платонова (далее - Кудрявцев) на априорные формы познания, определение которых, с одной стороны, позволит лучше понять движение русской философской мысли в XIX в., с другой стороны, покажет ценность Коперниканского поворота Канта для русской религиозной мысли. Цель исследования состоит в том, чтобы показать значение кантовского априоризма для теорий познания Голубинского и Кудрявцева. Основными методами исследования выступают философский анализ текстов, историческая реконструкция и компаративистский анализ. В ходе исследования установлено, что Голубинский и Кудрявцев в своих взглядах на априорные формы познания придерживались кантовского метафизического истолкования (дедукции) априорных форм чувственности и категорий чистого рассудка, но в то же время, выступали с критикой их трансцендентального истолкования (дедукции). Оба русских философа относили пространство, время и рассудочные категории не только к субъективным формам познания, но и к формам бытия вещей самих по себе. Также показано, что взгляды Голубинского и Кудрявцева на априорное формировались под влиянием тех критиков Канта, которые стремились его «уточнить» и «исправить», в частности И.А. Фесслера и А.Ф. Тренделенбурга. В результате делается заключение, что концепции априоризма Голубинского и Кудрявцева могут быть охарактеризованы как модификации кантовского априоризма, что свидетельствует о немаловажном значении кантовской теоретической философии для гносеологических установок Голубинского и Кудрявцева.

Целью статьи является прояснение содержания понятия трансцендентального в теории познания виднейшего представителя русской духовноакадемической философии второй пол. XIX в., христианского философа В. Д. Кудрявцева-Платонова, а также отношения этого понятия в интерпретации русского религиозного философа к философской традиции трансцендентализма, заложенной И. Кантом. Ядром всей теории познания Кудрявцева является концепция трансцендентального монизма, представленная в его работе «Метафизический анализ эмпирического познания». В процессе реконструкции указанной концепции показано, что она имеет две плоскости - онтологическую и гносеологическую. Трансцендентальный монизм как гносеологическая концепция выступает в статье предметом концептуального и компаративистского анализа, посредством которых установлены сходства и различия между теориями познания Кудрявцева и Канта. На основании произведенного сравнения делается заключение, что Кудрявцев, отрицая только субъективный характер познавательных форм, преодолел кантовский трансцендентальный идеализм. Анализируются гносеологические взгляды В. Т. Круга и Ф. А. Тренделенбурга как базовые позиции для трансцендентального монизма Кудрявцева с целью выявления его связей с традицией кантовского трансцендентализма. По результатам анализа произведено сопоставление идей Круга, Тренделенбурга и Кудрявцева, в котором показаны точки сближения между философами, а именно трансцендентальное для них выступает в связи с априорным, то есть с тем, что имеет неопытное происхождение, но лежит в основании возможного опыта. При этом установлено, что Круг, Тренделенбург и Кудрявцев стремились преодолеть разрыв между мышлением и внешним миром в процессе познания, возникший в кантовском трансцендентальном идеализме. Отсюда заключается, что понятие трансцендентального в теории познания Кудрявцева связано с традицией кантовского трансцендентализма посредством концепции априоризма. Наконец, делается вывод, что теория познания Кудрявцева является примером христианской философии, включающей в себя понятие трансцендентального в его связи с кантовским трансцендентализмом, и может стать образцом для новых попыток построения христианской теории познания.

    В 1904 г. в последнем январском номере газеты «Московские ведомости» вышла заметка профессора Московской духовной академии, философа и богослова Алексея Ивановича Введенского, озаглавленная «Великий рационалист. По поводу столетия со дня смерти Канта». Хотя назвать эту публикацию уникальной для того времени трудно, поскольку многие российские философы и публицисты откликнулись в печати на эту юбилейную дату, заметка интересна и тем, как представлен в ней Кант, и тем, что позволяет прояснить характер отношения Введенского к кантовской философии. Сам Алексей Введенский до сих пор остается практически неизвестной фигурой истории русской философии, в связи с чем в предисловии к публикации представлены основные вехи интеллектуальной биографии русского философа. Также продемонстрирован неоднозначный характер отношения Введенского к кантовской философии. В частности, показано, что русский философ, с одной стороны, призывает «возвратиться к общепризнанному учителю, — Канту», гений которого он безоговорочно признает, а с другой — утверждает, что Канта необходимо не только изучить и глубоко продумать, но и преодолеть, поскольку именно его рационализм «иссушил мысль новейшего культурного человечества».