Статья: Н. Н. ЗЕДДЕЛЕР И А. П. СОМОВА-ЗЕДДЕЛЕР - ЗАБЫТЫЕ ИМЕНА РУССКОГО ИСКУССТВА НАЧАЛА ХХ ВЕКА. ЯПОНИЗМ В РУССКОЙ ГРАФИКЕ НАЧАЛА ХХ ВЕКА (2022)

Цель этого сообщения - рас­крыть важную особенность концеп­ции высшего образования в ФГБОУ ВО «Академия акварели и изящных искусств Сергея Андрияки». Ключевая особенность обучения студентов этого вуза - воспитание художника-универсала. Каждый обучающийся должен овладеть не только академиче­ским рисунком, живописью (акварель, мас­ ло, пастель), композицией, скульптурой, но и разнообразными техниками декоративно­ прикладного искусства.

Крупноформатная картина Наталии Васильевой в технике многослойной акварели посвящена теме «Сверже­ние идолов» из истории Киевской Руси конца Х столетия. Обращение к подобным сюжетам, далеко отстоящим по времени, требует от ав­тора особых исторических познаний и худо­жественной интуиции, чтобы добиться правдоподобия в передаче ответственной темы. Молодая художница проделала большую под­готовительную работу не только в связи с по­ иском композиционного решения многофи­гурной картины, но и для того, чтобы найти убедительные археологические и этнографи­ческие детали. В работе нет ничего случайно­го, ее отличают продуманность и знаточество, основанные на изучении письменных источников, памятников искусства и научной лите­ратуры.

Контраст советской действительности и восточной ар­хаики. Слева направо двигается колоритный караван со всевозможными дарами. Он словно принес с собой раскаленный воздух Аравии. Играет музыка, звучит не­ знакомая речь, воздух пропитан запахами пряностей и фруктов… Справа - двое прохожих, простых советских граждан: они шли по своим повседневным делам, о кото­рых мигом забыли.

SA постоянно публикует произведения лучших учеников предпрофессионального отделения Академии. Их результаты напрямую связаны с методикой преподавания и мастерством, талантом преподавателя. В этой статье художник-педагог Алла Давлашян делится своим педагогическим опытом, методическими наработками, которые помогли талантливой трудолюбивой ученице Евгении Кульшенко создать блестящие рисунки.

В Академии акварели и изящных искусств Сергея Андрияки помимо обычного для российских художественных вузов комплекса дисциплин (рисунок, живопись, композиция) студенты изучают большое количество прикладных предметов: витраж, основы ювелирного дела, римскую и флорентийскую мозаику, гончарное искусство, роспись керамики и т. д. Каждый дипломник защищает выпускную квалификационную работу (ВКР), состоящую из станковой картины и прикладной части с использованием любой из освоенных техник. С предметом «Римская мозаика» учащийся знакомится на четвертом курсе. На выполнение небольшой авторской работы отводится 95 часов. Студент делает серию эскизов по темам на выбор: портрет, натюрморт, звери, птицы, рыбы. Самый удачный эскиз переносится в размер и отрисовывается. На этом этапе продумывается структура кладки и модульность будущей мозаики. Обращаясь к данной технике, ребята нередко увлекаются ею и выбирают ее для прикладной части своего диплома. В Академии имеется просторная мозаичная мастерская с большой цветовой палитрой смальты и мрамора. Тут можно найти весь необходимый инструмент для колки: молотки, щипцы, специальную гильотину. Здесь работают как студенты, так и мастера, выполняющие более сложные художественные задачи (в некотором роде происходит наглядное обучение). Ниже представлены работы, выполненные в технике римской мозаики и являющиеся прикладной частью выпускных квалификационных работ.

Изучение пейзажа в художественных учебных заведениях обычно сводится к чисто натурной работе - студенты пишут с натуры и только с натуры то, что им «предлагает» природный мотив. Поэтому современный художник как правило не умеет сочинять композиционный пейзаж, не понимает, как создается образ в пейзаже. Он привязан к натуре. Он не знает, что ради задуманного образа пейзажист может, даже обязан что-то преувеличивать, где-то изменять композицию природного мотива, его цвет, пластику, масштабы, какие-то детали убирать…

Парадоксально, но абсолютно каждый зритель «узнаёт» памятные для себя места именно в тех пейзажах, которые написаны не с натуры, которые изображают не конкретный пейзажный мотив, но сочинены, очищены ото всех случайностей и ненужных мелочей (как и наши воспоминания об увиденном). И наоборот, зритель не «узнаёт» чисто натурные пейзажи. Тенгиз Абуладзе как-то сказал мне: «В настоящем образе всегда есть узнаваемость, а в конкретике ее нет». Он сформулировал то, что должен понимать каждый художник.

Это не значит, что не надо делать с натуры пейзажных этюдов. Их можно и нужно делать. Но в первую очередь необходимо учиться создавать художественный образ. И ни в коем случае нельзя быть в плену у этюда. Впрочем, как и в плену у фотографии. Что происходит при работе с фотографии? Художник становится рабом копирования фотоизображения и сделать уже ничего не может. Фото берет тебя «в клещи», ты ему следуешь, и ничего не получается. Вот это страшная вещь, страшная правда.