Контуры послевоенной системы безопасности в Европе во французских стратегических и дипломатических оценках (1943–1949) (2025)
Изучение вопросов послевоенного урегулирования всегда привлекало внимание исследователей, но в современных условиях драматичной перестройки международных отношений оно приобретает особую актуальность. В этом контексте большой интерес представляет рассмотрение механизмов и логики генезиса Ялтинско-Потсдамского порядка. Цель данной статьи — восстановить эволюцию французских стратегических и дипломатических оценок по вопросу о ключевых параметрах системы безопасности в Европе по итогам Второй мировой войны. Обращение к кейсу Франции позволяет ярко раскрыть особенности болезненной адаптации страны к новым международным реалиям, связанным с потерей былого великодержавного статуса. Помимо привлечения редких архивных документов новизну исследованию придает попытка автора взглянуть на процесс трансформации французских внешнеполитических установок в период становления Ялтинско-Потсдамского порядка через линзы концепции «гистерезиса габитуса», т. е. понять, насколько им было свойственно воспроизводить традиционные практики, несмотря на изменившиеся условия среды. Как показано в первой части статьи, такая инерция мышления была особенно характерна для французского внешнеполитического планирования в 1943–1944 гг. Однако уже в 1945–1947 гг. начался процесс трансформации «габитуса»: французская дипломатия отказывалась от попыток добиться максимального ослабления Германии в пользу сближения с Великобританией и США. Одновременно французские военные всё настойчивее стали делать акцент на «советской угрозе». Полноценное разворачивание холодной войны поставило Париж перед необходимостью встроиться в «западный консенсус», не превратившись при этом в сателлита англосаксонских держав. В этих условиях в 1948–1949 гг. французская дипломатия сделала ставку на западноевропейскую интеграцию. Практическим выражением этой концептуальной перестройки внешнеполитического «габитуса» стало активное включение Франции в западные военно-политические блоки: Западный союз и НАТО. В то же время проявилась фундаментальная противоречивость внешнеполитических устремлений французского руководства: с одной стороны, оно старалось отстоять свою самостоятельность и не превратиться в сателлита Вашингтона, с другой — остро нуждалось в военно-политических гарантиях и кредитах от США. Поиск баланса между этими компонентами нового внешнеполитического «габитуса» Франции оставался трудной задачей для Парижа на протяжении всей холодной войны. Автор заключает, что хотя в рассматриваемый период можно констатировать существование эффекта «гистерезиса габитуса» во внешнеполитических установках французского руководства, оно также продемонстрировало способность гибко адаптировать свои планы, если они не вписывались в логику нараставшей холодной войны. Вместе с тем ряд базовых компонентов внешнеполитической идентичности страны, прежде всего императив возвращения «величия», оставались константами французской политики.