Работы автора

Под сомнение ставится уместность использования понятия миф применительно к культуре ХХ в. Анализируется происхождение этого термина, связанное с философией и филологией немецкого романтизма. Показана закономерность актуализации понятия миф в эпоху модерна, обусловленная ее обострившимся вниманием к иррациональной стороне действительности. Понятие неомифологизм по справедливости применяется к культуре модерна, поскольку в ней сохранялось субстанциальное понимание мифа. Однако некритический перенос этой терминологии на культуру постмодерна в статье проблематизируется, поскольку в постмодерне миф начал пониматься формально - как способ высказывания. Такое понимание сложилось в семиологии и структурной антропологии. В культуре потребительского общества создание квазимифов было поставлено на конвейер как эффективное средство управления массовым сознанием. Эти несубстанциальные квазимифы быстро объединились в симулякр мифологии мифа. В статье даются характеристики этого симулякра. Подчеркнуто, что неомифологизм как субстанциально-ориентированная ментальность никак не свойствен культуре и литературе постмодерна, основанной на мифологии мифа. В аспекте филологической проблематики показано, что вопрос о мифе касается ключевого вопроса исторической поэтики: о соотношении предания и личного творчества. Особенность современности видится в том, что личное творчество научно и практически начинает осознаваться как продолжение предания и, следовательно, как утверждение национального мифа. Данная статья была первоначально опубликована на английском языке как глава коллективной монографии: Kuznetsov I. V. Mythology of Myth in Twentieth-Century Culture. Philological sciences: Modern scholarly discussions. Lviv-Toruń: Liha-Pres, 2019. P. 64-78.

Рассмотрена система персонажей поэмы А. С. Пушкина «Цыганы» (1824), которая специально поляризована автором при помощи лексических средств: «гордому» Алеко противопоставлены «мирные» цыгане. Цель - уточнить происхождение «хищного» и «смирного» типов в русской литературе. Основной используемый метод - диахронное типологическое сопоставление. В байроническом контексте 1820-х гг. «гордый человек» опознавался как романтический герой. В христианском же контексте, традиционном для русской культуры, он предстает как грешник. Его противоположностью должны стать «кроткие» персонажи, роль которых у А. С. Пушкина выполняют цыгане. Такая система персонажей оказалась парадигматической для русской классики XIX в., в своем устройстве соответствуя существенным сторонам ее проблематики, поэтому типологические повторения этой модели обнаруживаются в важнейших художественных текстах данной эпохи. Присутствие этой модели осознавалось и фиксировалось в литературной критике 1850-х гг., в первую очередь в статьях А. А. Григорьева и П. В. Анненкова. Примечательно, что именно эти два литератора в XIX в. внесли наибольший вклад в сохранение и культивирование пушкинского наследия. В статье показано, как пушкинская модель системы персонажей проявилась в классических текстах И. С. Тургенева, И. А. Гончарова, А. Н. Островского, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого. Также указано на сохранение эффективности этой модели в русской литературе XX в.

Р. Вагнер и Ф. Ницше представили симфонию как высшую форму музыки, достигающую баланса дионисийского и аполлонического начал. Симфонизм основан на принципе непрерывности тематического развития. Русский модерн перенес симфонизм в область словесного художественного творчества. A. Белый философски идентифицировал музыку как чистое движение и противопоставил ее неподвижной действительности. В «Кубке метелей» поэт применил симфонический принцип развития, заменив мелодические темы и мотивы словесными. В. Брюсов в стихотворении «Обряд ночи» осуществил формальную стилизацию сонатно-симфонического цикла с его тематическим контрастом и четырехчастной композицией. Е. Гуро основала на симфоническом развитии стихотворение «Концерт», при этом тематически ориентируясь на «Кубок метелей». Б. Пастернак в эссе «Заказ драмы» не только использовал приемы музыкальной композиции, но и положил в основу тематизма философские понятия А. Белого действительность и движение. При их развитии появились еще две темы: жизнь и композитор Шестикрылов. Получившаяся четырехкомпонентная система имеет диалектическую природу: это «тетрактида», в 1920-е гг. описанная А. Лосевым при реконструкции античной диалектики. Четыре начала тетрактиды - одно, иное, становление и факт - соотносятся с четырьмя темами «Заказа драмы». Стилизации сонатно-симфонического цикла часто осуществлялись в постсимволизме. И. Северянин уподобил композиции такого цикла конструкцию своего сборника «Громокипящий кубок». B. Сирин - Набоков воспроизвел строение сонатно-симфонического цикла в композиции книги «Возвращение Чорба». Симфонизм и диалектика в их единстве стали основанием философии и искусства постсимволистского периода русского модерна.