Архив статей журнала
Островное положение оказывает серьезное влияние на ход исторического процесса и менталитет обитателей той или иной страны. Однако это положение «работает» только в совокупности с другими факторами. И Япония, и Англия являются окруженными морем островными государствами, но для истории Англии характерно максимальное количество контактов с внешним «материковым» миром, а для Японии вплоть до середины XIX в. – минимальное. Наблюдаемый в японской истории периода Токугава пассивный подход к освоению пространства объясняется следующими факторами: высокой продуктивностью рисосеяния, отсутствием животноводства, представлениями о том, что Японские острова обладают наилучшим климатом, политикой «закрытой страны» сёгуната Токугава. В период Мэйдзи под влиянием Запада (в первую очередь, Великобритании) отношение к освоению пространства меняется коренным образом. Море начинает осмысляться как «проводящая», а не «изолирующая» среда. Выбор Великобритании как образца для подражания был обусловлен, в первую очередь, ее опытом по освоению морского пространства и создания мощной колониальной империи. Переход к новой модели «расширяющегося пространства» оправдывался также ссылками на глубокую древность, когда японцы обладали «активным» характером, но политика «закрытой страны», которую практиковал сёгунат Токугава, «испортила» японцев. В результате побед в войнах с Китаем (1894– 1895) и Россией (1904–1905) Японию начинают именовать «Англией Востока». Великобритания перестает быть образцом для подражания после ее выхода в 1922 г. из японо-английского союзного договора. Теперь общественный дискурс направляется в сторону обоснования самобытности японцев. Автор подвергает сомнению устоявшуюся характеристику японцев как приверженцев традиции. Апелляция к древности действительно имела для них большое значение, и в этом смысле их можно считать «традиционалистами». Начиная новое, они искали (и находили!) его истоки в прошлом. После революции Мэйдзи японцы продемонстрировали поразительную способность к восприятию «нового», но часто предпочитали думать и говорить, что «всего лишь» вспомнили о своем прошлом. Автор полагает, что понятие «традиционность» является слишком широким и абстрактным. При ближайшем рассмотрении оно мало что дает для понимания исторических и культурных процессов, которые требуют тщательного расчленения на составляющие, имеющие точную хронологическую и ситуационную привязку.