Статья: СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НЕРАВЕНСТВА В ЖИЗНИ РОССИЯН: ОСОБЕННОСТИ ВОСПРИЯТИЯ И ДИНАМИКА (2025)

Статья представляет собой рецензию на книгу М. Татар «Тысячеликая героиня: Женский архетип в мифологии и литературе» (М.: Альпина Паблишер, 2024. 453 с.), в которой автор анализирует разные литературные произведения - от древнегреческих мифов до современных комиксов, чтобы выяснить, какими архетипами представлены женские персонажи и какое место в культуре они занимают. Татар проводит параллели между героинями прошлого, которые боролись за свои права с помощью сказительства, и современными женщинами, предающими огласке истории о насилии и несправедливости; освещает проблему молчания как социального феномена и рассматривает слова как оружие борьбы с угнетением и угнетателями. В рецензии освещены как сильные стороны текста, так и упомянутые в нем темы, требующие более глубокого анализа (например, трансформация женского образа в современной массовой культуре, которая пришла на смену фольклору).

Cтатья представляет собой рецензию на книгу К. Маршал Кук «Большая сельскость: сельско-промышленные районы, демократия и не только» (Ланхэм: Изд-во Лексингтон Букс, 2024. 280 с.). Это оригинальное исследование долговременных сельско-городских трансформаций региона Аппалачей, особенно угольного месторождения Покахонтас: Кук кратко реконструирует социальную историю этого региона, бывшего до второй половины XX века одним из основных драйверов экономического - не только индустриального, но и сельского - роста США, но вот уже как полвека оказавшегося в колее долговременной депрессии, которая обусловлена прежде всего истощением местных природных ресурсов и породила рост безработицы и демографическую депопуляцию. В книге показаны причины долговременной деградации природы и социума Аппалачей на основе подходов STS (социотехнические системы - social-technical systems), в которых объекты исследования выступают как лаборатории не только для научнотехнических, но и социально-гуманитарных экспериментов. Также Кук на протяжении всей книги подчеркивает важность сохранения локального знания как условия устойчивого территориального развития. В то же время книга содержит и в определенной степени декларативно-активистские тезисы деятельностного сопротивления депрессии в регионе Аппалачей посредством осознания и признания роли и ответственности науки за развитие низовой демократии на местах.

Статья представляет собой рецензию на книгу Ч. Торпа «Социология в постнормальную эпоху» (пер. с англ. Т. Ю. Адаменко. М.: Директмедиа Паблишинг, 2024. 480 с.). Отмечая убедительность предлагаемых Торпом «номинаций» современного общества и трансформаций социологического знания благодаря реферативно-обобщающим отсылкам к многочисленным работам известных социальных мыслителей прошлого и настоящего, автор все же выражает имплицитное несогласие с оценкой социологии в терминах «классовости», «буржуазности» и «идеологии». Со многими идеями Торпа относительно нынешней повседневности и внутридисциплинарных изменений сложно не согласиться, в отличие от его оценок роли и потенциала социологии в познании, просвещении и реформировании социальных систем.

Статья представляет собой эссе по мотивам двух опубликованных недавно на русском языке научно-популярных книг, в названии каждой из которых (хотя в одной только в российском издании) упомянута плоская Земля, но для решения разных исследовательских задач. Первая книга - В. Джакомотто-Шарра и С. Нони «Земля плоская: Генеалогия ложной идеи» - посвящена реконструкции мифа об истории происхождения мифа о плоской Земле, которая по определению не могла бы обойтись без развернутых характеристик сути и факторов формирования движения плоскоземельщиков. Вторая книга - Д. Макрейни «И все-таки она плоская! Удивительная наука о том, как меняются убеждения, верования и мнения» - упоминает это движение лишь на самых последних страницах (в эпилоге), поскольку использует понятие плоской Земли как своего рода научную метафору, за которой скрывается множество разнообразных факторов распространения ненаучных и лженаучных идей в современном мире, который мы привыкли воспринимать как оплот достижений научного прогресса и рационального мировоззрения. В статье содержание двух книг кратко суммировано для подтверждения предлагаемой перспективы восприятия «плоскоземельности», и приведены иллюстрирующие и дополняющие эту перспективу «экспертные оценки».

Статья посвящена актуальной проблеме политической социализации молодежи в условиях быстрого развития цифровых технологий: рассматриваются современные подходы к изучению ценностных приоритетов молодежи и различные концепции ее социализации в контексте влияния цифровизации на политическую социализацию молодых поколений; рассмотрены сложившиеся подходы к трактовке «цифрового общества» и обоснован запрос на выбор такой концепции, которая бы отражала реальное положение дел и способствовала более стабильному и самостоятельному политическому развитию общества; обозначены ключевые аспекты цифровой социализации как основания для более глубокого изучения молодежной политической социализации. Структурно статья состоит из трех частей: в первом разделе кратко охарактеризована специфика социологической трактовки социализации в отношении молодежи как особой социально-демографической группы; во втором разделе обоснован «статус» цифровизации как нового социализационного фактора (и даже альтернативы традиционным агентам социализации) в современном обществе на микрои макроуровне благодаря сложному переплетению очевидных преимуществ и значительных рисков; в третьем разделе перечислены ключевые особенности, механизмы и последствия воздействия цифровизации на особый аспект взросления молодых поколений - политическую социализацию (в узком и широком смысле данного понятия) в ее массовых проявлениях. В итоге автор приходит к выводу, что сегодня политическая социализация представляет собой междисциплинарный объект научного интереса, изучение которого должно учитывать формирование новой социальной реальности под воздействием тенденций цифровизации на технологическом и социально-символическом уровнях. Соответственно, необходима обновленная концепция цифровой политической социализации молодежи, которая бы стала теоретико-методологической основой для дальнейших фундаментальных и прикладных исследований. Такая концепция призвана помочь в обеспечении стабильного политического развития общества, адаптируя молодежь к вызовам, обусловленным динамичными изменениями в политической сфере.

Статья содержит попытку анализа и осмысления практик сельскохозяйственных производителей, работающих не в сельской российской глубинке, где размещено их статистическое большинство, а вблизи Москвы. Полевое исследование в режиме включенного наблюдения позволило авторам увидеть и зафиксировать совокупную картину хозяйственных практик фермеров, работающих неподалеку от мегаполиса. Исследование показало, что, как правило, такие практики основаны на специфической мотивационно-деятельностной энергетике пригородных фермеров, позволяющей выстраивать из своих самоорганизационных инициатив особую «архитектуру». Опиралось на традиции феноменологической социологии, авторы предприняли попытку увидеть и осмыслить то, что можно назвать «феноменологией пригородных фермерства». Этот ракурс рассмотрения несколько отличается от популярных в современных научно-исследовательских акциях, посвященных изучению фермерства, социально-экономических трендов, нацеленных, в первую очередь, на анализ организационноэкономических параметров таких хозяйств, влияния государственной поддержки и инвестиционной политики на повышение их конкурентоспособности, обеспечивающей возможности дальнейшего развития. В процессе исследования авторы сфокусировали свое внимание прежде всего на хозяйственных, а также социокультурных практиках фермеров, работающих в ближайших окрестностях Москвы. Такой подход к изучению и поэтапному отслеживанию производительных усилий таких фермеров, позволил исследователям зафиксировать глубинные процессы создания и конструирования сельско-городских миров на примере Подмосковья, в которых пригородные фермеры производят не только различную востребованную столичными жителями экологичную сельскохозяйственную продукцию, но и разнообразные услуги рекреационного характера. Оригинальность исследования обусловлена тем, что подобного рода социологические кейсы довольно немногочисленны в современных социологических практиках. В ходе изучения деятельности пригородных фермеров в полевых условиях исследователями каждодневно соблюдался режим реальной включенности в хозяйственные практики респондентов, что способствовало возникновению обстоятельных и вполне доверительных контактов с ними.

Новые медиа - это формы коммуникации, которые облегчают производство, распространение и обмен контентом на платформах и в сетях, обеспечивающих взаимодействие и сотрудничество. За последние три десятилетия они быстро развивались и продолжают развиваться новыми, неизвестными ранее путями. Новые медиа имеют широкое значение для социального управления и политической практики: обладая конвергентными свойствами, они радикально изменили способы работы государственных учреждений и коммуникации политических лидеров. Новая медиасреда существенно преобразовала систему социальных коммуникаций и изменила роль журналистов в политических процессах. Цифровые платформы, используемые в современных медиа, предоставляя электоральной системе новые способы взаимодействия с электоратом, позволяют внедрить новые способы проведения выборов и в целом расширить механизмы участия граждан в политике. В то же время новые медиа в обществе постправды превратились в основной источник информации, где ложь, приправленная отдельными фактами, выдается за новости. Сомнительное качество большей части таких новостей создает серьезные проблемы для функционирования демократического дискурса. В зарождающуюся эпоху постправды новые медиа усиливают негативные тенденции развития изменяющейся медиасреды, которые подрывают как цели демократически ориентированных медиа, так и основы социокультурного развития. Такая ситуация актуализирует необходимость анализа новых паттернов поведения аудитории в связи с развитием новой медиасреды. Возрастание эффекта медиазависимости в обществе постправды превращает новые медиа в основной источник фейковой информации, что характерно, прежде всего для американского общества постправды. На основе анализа особенностей традиционных и новых медиа в статье показаны способы блокирования свободного распространения правдивой информации так называемой «прессой-рупором», которая служит рекламной машиной для политиков. Методология авторского подхода к изучению медиасреды основана на принципе признания конвергенции технологий и создаваемого и потребляемого контента в контексте формирования «общества постправды современного западного типа». Конвергенция медиасреды, наряду с позитивными тенденциями современности, формирует новые возможности и дает новые импульсы для развития общества постправды.

В последние десятилетия российское общество переживает сложные демографические процессы, обусловленные как объективными факторами глобального характера (старение населения, сокращение рождаемости, демографический переход, трансформация ценностей приоритетов молодых поколений в условиях цифровизации, несбалансированные миграционные потоки и т. д.), так и особенностями социально-экономического и политикоидеологического развития постсоветского пространства (внешнее идеологическое влияние, накопленные в советский период нерешенные вопросы, продолжающиеся реформы образования, межконфессиональное и многонациональное жизненное пространство со множеством локальных и региональных сочетаний групповых и коллективных приоритетов и т. д.). Признавая важность демографических вопросов для обеспечения национальной безопасности, государство приняло целый ряд программный документов, призванных улучшить демографические показатели не только с помощью финансово-стимулирующих документов, но и за счет расстановки более четких ценностных приоритетов семейной и демографической политики на долгосрочный период. Однако обеспечить демографическую устойчивость и безопасность российского общества невозможно лишь целенаправленными усилиями «сверху» - необходимо консолидировать работу государственных структур, научных учреждений и образовательных институций. Опираясь на свой профильный экспертный опыт, авторы обозначают возможные направления такой консолидации одновременно на трех уровнях социального управления - государственные целевые программы и национальные проекты (условный макроуровень), расширение профессионального кругозора молодежи за счет продуманного включения в программы подготовки специалистов демографического компонента исторического и обзорного характера (условный микроуровень) и дополнение демографической проблематикой корпоративной культуры конкретных организаций (условный мезоуровень). В статье акцент сделан, во-первых, на возможных стратегиях включения корпуса демографических знаний (и соответствующего блока демографических тематик или дисциплин) в учебные программы высшего образования (исследовательские вопросы, содержательные акценты, рекомендуемая литература, просвещенческо-идеологическая компонента и т. д.); во-вторых, на необходимости введения демографической проблематики в систему корпоративной ответственности. Российский университет дружбы народов представлен как показательный «кейс», деятельно, а не декларативно заинтересованный в развитии демографического компонента в системе российского высшего образования и уже реализующий комплекс мер корпоративной демографической политики в рамках стратегического университетского управления.

В статье представлены результаты изучения восприятия социальной сплоченности в России. Исследование состояло из двух этапов - экспертного и всероссийского - и проводилось методами экспертного опроса, фокус-групп и онлайн анкетирования, чтобы реконструировать двусторонний взгляд на социальную сплоченность - с точки зрения экспертов (представителей «сплоченных сообществ», активно вовлеченных в их деятельность; цель таких сообществ - объединение людей в рамках единой деятельности по типу «человек-человек», т. е. в рамках оказания помощи, следования общим идеалам и ценностям, вклада в общее дело) и населения в целом. Оценки двух категорий опрошенных существенным образом различаются: эксперты значительно ниже оценивают уровень социальной сплоченности российского общества, выделяя такие факторы, способствующие сплоченности, как общие ценности и традиции, общая цель или проблема, общее дело, общий враг (необязательно внешний агрессор, достаточно определенных трудностей или кризисных ситуаций); ответственность, смелость, мотивация, личный интерес; лидеры, готовые взять на себя ответственность, повлиять на других. Россияне определяют социальную сплоченность как прежде всего взаимную помощь; также ассоциируют ее с общими ценностями и единством мнений; высоко оценивают современный уровень взаимовыручки и единства в российском обществе, а также ощущение безопасности. Основными причинами единения с другими гражданами в общественном мнении выступают общность территории проживания (государство и малая родина) и языка. На теоретическом этапе исследование показало, что в изучении социальной сплоченности сохраняется проблема операционализации понятий, хотя большинство ученых подразумеваются под сплоченностью общества, в первую очередь, его солидаризацию благодаря общим ценностям. В исследовании был проведен сравнительный анализ таких ключевых понятий, как «социальная сплоченность» и «солидарность», в том числе в контексте классических и современных их концептуализаций.

Статья посвящена влиянию ценностных ориентаций студентов на восприятие ESG-повестки (Environmental, Social, Governance - экология, социальная ответственность, корпоративное управление) в России. На основе модели ценностей Ш. Шварца был разработан инструментарий эмпирического исследования. При выборе социологической модели для представления ценностных ориентаций личности был проведен сравнительный анализ ряда популярных методик, по результатам которого был обоснован инструментарий для оценки связи между базовыми ценностями личности и отношением к принципам устойчивого развития. Такие свойства восприятия, как осмысленность и обобщенность, целостность и избирательность, константность и предметность легли в основу инструментария (два уровня абстракции и набор индикаторов). В качестве целевой аудитории была выбрана студенческая молодежь - как будущие акторы реализации ESG-повестки в деятельности российского бизнеса и в государственной политике устойчивого развития. Был опрошен 321 респондент (женщин - 61 %, мужчин - 39 %; 87 % в возрасте от 18 до 25 лет), выборка была разделена на четыре группы: студенты бакалавриата (1 и 4 курсы), магистратуры и аспирантуры. Результаты опроса показали, что ценностные ориентации, связанные с универсализмом и заботой о других, значимо коррелируют с поддержкой ESG-инициатив. 56 % респондентов оказались знакомы с термином «ESG», однако его понимание варьирует в зависимости от уровня образовательных программ. Экологические вопросы студенты считают наиболее приоритетными (67 %), тогда как корпоративное управление вызывает наименьший интерес (52 %). Авторы отмечают недостаточное включение ESG-тематики в учебные программы (лишь 22 % изучали соответствующие дисциплины) и формулируют рекомендации для системы высшего образования. Тем самым исследование вносит вклад в понимание ценностей и мотивации молодежи в контексте устойчивого развития и подчеркивает необходимость адаптации образовательных стандартов к глобальным ESG-трендам.

Статья посвящена проблеме недостаточной сформированности представлений о макрорегиональной северокавказской идентичности как в публичной политике, так и академическом поле. Макрорегиональная идентичность рассматривается как результат пространственно-территориальной идентификации, характеризующийся пониманием и ощущением причастности к макрорегиону и обусловленной не только географическими и природно-климатическими, но и историческими и эмоциональными основаниями, т. е. обозначена двойственная природа северокавказского макрорегиона: административная и исторически обусловленная, природно-географическая и символическая. Цель статьи - выявление в дискурсе макрорегиональной идентичности направленности межрегиональных связей, позволяющих характеризовать Северный Кавказ как единый макрорегион, а также потенциала макрорегиональной идентичности в укреплении российской национальной идентичности. Авторы провели анализ дискурса, формируемого в телеграм-каналах представителей региональной и федеральной власти: глав регионов Северного Кавказа и полномочного представителя Президента РФ в СКФО. Эмпирическую базу составили 187 постов глав всех регионов СКФО, Ростовской области и Краснодарского края, содержащих упоминание северокавказской общности, и 170 постов в официальном телеграм-канале полномочного представителя Президента РФ в СКФО. Для определения направленности транслируемого региональной властью дискурса о северокавказской макрорегиональной идентичности были выявлены смысловые единицы и объединены в несколько групп: культура, история, безопасность, экономика, туризм и религия. Позитивное поле идентичности формируется вокруг ряда «узловых точек»: сохранение мира и обеспечение безопасности; этнокультурная и природно-географическая уникальность региона; российский Кавказ (Северный Кавказ - уникальный регион России). Отмечено, что вербализация темы Северного Кавказа носит эпизодический характер: главы регионов стремятся, с одной стороны, развивать региональную идентичность, с другой - интегрировать ее в общенациональный контекст. Анализ дискурса макрорегиональной идентичности в телеграм-канале полномочного представителя Президента РФ в СКФО позволил зафиксировать отсутствие «окружной повестки» применительно к идентичности. Согласно выводам авторов, реальное межрегиональное сетевое взаимодействие могло бы говорить о наличии макрорегиональной целостности и лечь в основу управления полиэтничным Северным Кавказом. Позитивная макрорегиональная идентичность может формироваться вокруг идеи развития (например, туризма и связанных с ним направлений), а идея российского Кавказа будет способствовать укреплению общероссийской идентичности.

Статья посвящена проблеме несоответствия цифровой личности, создаваемой индивидом в медиапространстве, реальному образу. Проведенное разведывательное исследование было призвано подтвердить наличие и/или отсутствие у современных участников медиакоммуникации намерения сформировать симулякр, который выступает в качестве виртуальной маски, заменяющей и даже модифицирующей реальную личность. Для этого авторы сосредоточились на выявлении статистически значимой тенденции к возникновению когнитивного диссонанса у пользователей социальных сетей, вызванного противоречием реального и цифрового образов. Были применены методы формализованного опроса и незаконченных предложений, обеспечивающие возможности самоанализа поведения индивида в цифровом пространстве. Ключевыми оцениваемыми параметрами выступили следующие аспекты медийной коммуникации: анонимность vs эксплицирование позиции; конформность, стремление к получению социального одобрения vs отстаивание своей позиции; следование моде vs следование своим интересам; тенденция к реалистичной самопрезентации vs предпочтение идеализированной самопрезентации. В опросе приняло участие 112 респондентов (в возрасте от 19 до 32 лет) - студенты и аспиранты российских высших учебных заведений. Полученные эмпирические результаты позволяют говорить о выраженном стремлении респондентов эксплицитно выражать собственную точку зрения, тенденции к неконформности и нелояльности относительно популярного/распространенного мнения. Самоанализ поведения пользователей в социальных сетях выявил доминирование реалистичной самопрезентации и стремление сформировать позитивный образ с особым вниманием к визуальной составляющей виртуального образа, а также позволил обнаружить тенденцию к значительному совпадению виртуального образа с реальным.

Переквалификации обретает особую актуальность в постиндустриальном обществе, которое характеризуется динамичными социальными и технологическими изменениями, трансформацией рынка труда и, вследствие этого, необходимостью профессиональной адаптации. Статья посвящена комплексному анализу социально-экономического феномена переквалификации в современных реалиях, где технологические инновации, внедрение искусственного интеллекта и изменения в жизненных стратегиях кардинально меняют требования к профессиональным компетенциям. Методологические сложности в изучении переквалификации связаны с отсутствием ее единого понимания. Анализ отечественных и зарубежных источников показывает, что понятия «переквалификация» и «профессиональная переподготовка» часто воспринимаются как синонимы, что искажает статистические данные. Важной исследовательской проблемой является и отсутствие системных механизмов учета полной смены профессии. Системы мониторинга рынка труда, как правило, фиксируют лишь факты профессиональной мобильности, не дифференцируя их по конкретным направлениям или радикальности изменений, что существенно ограничивает возможности анализа эффективности разных моделей переквалификации. Таковая представляет собой сложный многоаспектный процесс, который может носить вынужденный характер или быть инициативным. По радикальности она подразделяется на полную (кардинальная смена профессиональной сферы) и частичную (расширение или углубление компетенций) и тесно связана с разными формами профессиональной мобильности: апшифтингом (переход на более высокую социальную и профессиональную позицию), дауншифтингом (сознательное снижение профессионального статуса) и горизонтальной мобильностью. Каждая форма отражает особые стратегии адаптации работников к изменяющимся условиям рынка труда и реализации личных профессиональных устремлений. Несмотря на обилие ярких примеров успешной кардинальной смены профессии, системный анализ вторичных данных и результатов опросов выявляет парадоксальную тенденцию: значительное количество людей хочет сменить профессию, но большая часть тех, кто осуществил кардинальную переквалификацию, не удовлетворены ее результатами, и это противоречие между медийными историями успеха и реальной статистикой требует осмысления. В то же время наибольший уровень профессиональной удовлетворенности наблюдается у работников, осуществивших нерадикальные формы переквалификации (например, у врачей, которые сменили направление деятельности, или водителей, пересевших на другое транспортное средство).

В статье рассмотрено взаимодействие факторов, определивших соотношение оплаты труда двух основных социально-профессиональных групп (рабочие и служащие) в рамках ключевого для индустриального общества сектора материального производства (промышленности) в России/СССР. Эмпирическая база статьи - обработанные официальные данные о заработных платах. Для характеристики совокупных доходов, социальных расходов и трансфертов привлечены материалы из научной литературы. Предложен новый ракурс анализа исторических данных: какие факторы лежали в основе вековой циклической динамики неравенства; какую роль играло перераспределение доходов. Среди факторов выделены: соотношение спроса и предложения квалификаций и навыков, мотивации, социальные механизмы и институты. Роль первой группы факторов раскрывает теория человеческого капитала, фокусирующаяся на взаимодействии сферы образования и трудовых отношений. Институциональный подход к изучению неравенства связывает его измеряемые показатели с их восприятием и характеризуется имманентной историчностью. Сравнение с альтернативными оценками неравенства доходов показывает, что динамика относительного дифференциала оплаты интеллектуального труда в отечественной промышленности отражает вековую циклическую тенденцию неравенства совокупных доходов. Делается вывод, что эгалитарная коммунистическая идеология советской элиты влияла на величину относительного дифференциала оплаты труда, но не на направление его динамики, которое определялось в первую очередь соотношением спроса и предложения. В условиях преобладания в СССР административных методов их балансирования и сильной компрессии зарплат в 1960-е-1980-е годы предприятия имели гибкие инструменты стимулирования производительного труда, в том числе социальные трансферты, - они выступали скорее фактором повышения неравенства, что не соответствовало их целевому назначению выравнивать доходы социально уязвимых групп. Для современной социальной политики важный исторический урок состоит в приоритетности избирательного и целенаправленного использования фискальных инструментов и социальных трансфертов по сравнению с регулированием заработных плат.

В современном мире усиливается борьба за таланты, особенно за молодые. Осложняет эту борьбу демографическая ситуация в большинстве развитых стран, нарастающая конкуренция на рынке труда за «качественные» ресурсы, цифровизация и повсеместное проникновение технологий искусственного интеллекта. Вместе с тем преференции в отношении одной группы учащихся неизбежно порождают дискуссии об образовательном неравенстве, соблюдении баланса социальной справедливости и прав на образование. Однако студенты, относящиеся к группе талантливой молодежи, нуждаются в более пристальном внимании со стороны общества, в поддержке и сопровождении со стороны вуза. В статье рассмотрены достижения, успеваемость, мотивация, образовательные и профессиональные планы студентов российских вузов, которые поступили как победители и призеры олимпиад школьников. Данную группу справедливо относят к категории талантливой молодежи. Эмпирическая база статьи - данные опроса студентов, проведенного в 2024 году (N=64573); в массиве была выделена группа поступивших без вступительных испытаний (по результатам олимпиад) (N=915). Как показали результаты опроса, студенты, поступившие в вуз по результатам олимпиад школьников, имеют более высокие образовательные запросы, критичнее оценивают качество получаемого образования и активнее вовлечены в академическую, научную и исследовательскую работу в период обучения. Профессиональные планы этой группы связаны, прежде всего, с научно-исследовательской и образовательной деятельностью. Выявленная неоднородность студенческого контингента требует разработки программ и подходов, позволяющих успешно реализовывать разные образовательные запросы, давать качественное образование, формировать необходимые профессиональные и личностные компетенции будущего специалиста в интересах общества. Работа по сопровождению и поддержке талантливой молодежи нуждается в совершенствовании и должна ориентироваться на индивидуальный подход, целенаправленное вовлечение в научно-исследовательскую работу и максимальное использование личного потенциала студента в образовательной деятельности и профессиональной реализации.

В статье рассматриваются история и предпосылки, а также последствия распространения в современном обществе идей и практик Нью-Эйдж как новой формы духовности, способствующей возникновению и распространению новых религиозных движений (далее - НРД). Авторы отмечают, что в современном постсекулярном обществе религиозное сознание, (пара) религиозные идеи и практики вновь заявляют о себе в качестве существенных факторов общественных процессов. На фоне снижения роли традиционных религий наблюдается рост влияния на обыденное сознание различного рода эзотерических и оккультных идей и практик, так или иначе связанных с воздействием нью-эйдж-духовности на современную культуру. Истоки этих процессов прослеживаются во второй половине XIX века в связи с распространением моды на оккультизм и эзотерику в среде европейской и американской интеллигенции и возникновением международных религиозных движений нового типа (Бахаи в Иране, мормоны и Свидетели Иеговы в США и др.). Новый импульс эти формы духовности получают во второй половине 1960-х - 1970-е годы на волне контркультурной революции, породившей массовые увлечения «альтернативной духовностью» среди студенческой молодежи. Эти процессы в западной социологии получили название «оккультного возрождения». В статье также рассмотрены особенности распространения нетрадиционной духовности в России - от возникновения соответствующей моды в среде интеллигенции в 1970-е годы до массовой волны эзотерики, захлестнувшей российское общество в 1990-е годы. Говоря о современном состоянии проблемы, авторы подчеркивают роль Интернета в распространении и оформлении новых религиозных движений, общин и идеологий, отмечают сетевой характер и отсутствие четких институциональных границ у возникающих сегодня (пара) религиозных сообществ. В статье приведены основания классификации НРД и обозначено их влияние на различные сферы культуры и массового сознания, в частности, это нарастающая дерационализация обыденного сознания, эклектично совмещающего в себе элементы научной, религиозной и оккультной картин мира.

Аналитический вектор статьи задан темой несовершеннолетия как состояния исторически незрелого общества, осмысленной в контексте супраморалистических представлений философии общего дела. В учении Н. Ф. Федорова (1829-1903) эта тема - сквозная по обширности и смысловой значимости в причинно-следственном контуре явлений социально-исторического бытия. Супраморалистический анализ корней и первичных условий несовершеннолетия обозначил комплекс критических оценок цивилизационного бытия в его глобально-проблемном выражении. В аналитическом разрезе обнаружены различные формы проявления несовершеннолетия; содержательно раскрыты сопряженные характеристики несовершенного состояния общества. В качестве решения вопроса о несовершеннолетии супраморализм предлагает заменить социальный - искусственный - вопрос «о бедности и богатстве» натуральным - естественным - вопросом «о смерти и жизни», подразумевая под смертью фундаментальную бедность человека и утверждая бессмертную жизнь как истинное богатство. В статье прослеживается проективное понимание социологии как активноисторической функции высшей социальной организованности. В социально-деятельной прагматике проективная социология предназначена служить не статистической ведомостью «истории как факта» (летописи несовершеннолетнего общества), а общеродовым инструментом отечествоведения - «истории как акта» становления человеческого многоединства по образу божественной Троицы. В научно-практической смысле это руководящее знание проективного синтеза должного - совершеннолетнего - общества. Цивилизационный анализ разнообразных проявлений несовершеннолетия в их системно-исторической экстраполяции привел Федорова к выводу-предупреждению о прогрессивно возрастающих эсхатологических рисках глобального человечества по сценарию Апокалипсиса. Вместе с тем пророчество о катастрофическом коллапсе социальной истории Федоров считал условным, оставляющим возможность сознательного онтологического преображения человека, общества и мира, императивно требующего преодоления мировоззренческого несовершеннолетия планетарного человечества. В этих целях мироустроительный потенциал проекта общего дела заслуживает системного социально-философского анализа, аксиологически значимого в условиях переживаемого сегодня глобальной цивилизацией состояния исторической сингулярности.

Начавшийся переход к многополярному миру, суверенизации России и других стран способствовал актуализации значимости всех цивилизаций и культур, признанию самобытности национальных путей развития. Постулаты об «универсальности» англосаксонских теорий стали подвергаться критике, и возник запрос на социологическое знание, основанное на цивилизационной и национально-культурной специфике, но не предполагающее «зряшное отрицание» достижений мировой социологической мысли [25; 26]. Сегодня востребован суверенный вектор производства социологического знания: «российское общество находится на “развилке”, причем выбор направления дальнейшего пути развития осложняется деструктивным воздействием агрессивных кругов глобалистского сообщества, преследующих свои собственные интересы, явно расходящиеся с национальными интересами России» [63. С. 525]. Изначально социологическое знание формировалось в конкретных странах и было нацелено на диагностику и разрешение возникших в них социальных противоречий. Однако со временем национально ориентированные теории стали интернационализироваться, как правило, адаптируясь к социальным и культурным особенностям конкретных стран. Глобализация в форме американизации способствовала тому, что социологические теории, созданные в контексте западных ценностей, выдавались за «универсальные», что стало геополитическим вызовом для российского образования. Возникла потребность обратиться к сложному пути суверенизации отечественной социологии: ее противоречивые процессы рельефно прослеживаются в противоборстве течений славянофильства, западничества и евразийства на разных этапах исторического развития страны. Многие идеи о самобытности России и отечественной социологии, сформированные разными поколениями ученых, находившихся порой в интеллектуальном противоборстве, ныне актуализируются - возрождаются и осовремениваются в контексте становления синергийных сложностей и перехода к многополярному миру. Автор считает перспективным формирование суверенного социологического знания, основанного на базовых принципах отечественной культуры и цивилизационной евразийской специфики при непременном учете достижений мировой социологической мысли.